|
|
Отчет о конце времен
Дежурство спецбригады психиатрической помощи в канун конца света.
Сначала был вызов к восьмидесятилетнему дедушке. Его сиделка по телефону заявила, что у них в квартире конец света уже наступил. Приехали — ба, точно наступил! Все люстры выдраны с корнем. Дед бодреньким зайчиком скачет по квартире, требует от сиделки непотребного. Что ему конец света — на его личном календаре сейчас май 1962 года, он весь из себя неженат и полон етической силы. Спецбригаде была предъявлена претензия — мол, долго ехали, могло бы случиться непоправимое. На глазах у всего Кишинева. Денис Анатольевич пристально посмотрел на сиделку и выразил осторожное сомнение: где мы, а где Кишинев? Так через камеры за нами наблюдает, доктор! Доктор посмотрел ещё пристальнее — через какие такие камеры? Сиделка показала. И в самом деле, по всей квартире. Правда, на ванную и туалет не хватило. Оказывается, родня из Кишинева таким образом присматривает, чтобы за дедом ухаживали как положено. И ценные указания по скайпу даёт. И проверяет, на что идут выделенные средства. Вы бы, доктор, вон в ту камеру что-нибудь сказали. Денис Анатольевич сказал.
Потом пришлось ехать к даме, которая металась по квартире в ожидании неминуемой погибели, роняла предметы интерьера и всячески усугубляла локальную внутриквартирную энтропию. Поскольку уши её отказывались что-либо слышать, а мозг — что-либо критически оценивать, пришлось общаться с более фундаментальной частью её тела. Четыре кубика успокоительного — и всё, и никакого апокалипсиса.
Ряд готически настроенных товарищей пытался уйти из жизни, закатив предварительно прощальную пьянку. Помешать удалось не всем, несмотря на объединённые с МЧС усилия.
Следующий вызов сделали сотрудники полиции. Они прибыли на дачный массив освобождать из погреба заложников — так им обрисовали ситуацию дачные сторожа. Услышав доносящиеся из погреба на одном участке ругань и плач, они отреагировали незамедлительно. Погреб вскрыли. Оказалось, мужик решил переждать глобальную катастрофу в узком семейном кругу. Семейный круг в составе жены и двоих детей индуцировался и возражать не стал. Обустроились капитально: ящик тушёнки, пара коробок прочей снеди, фонарики, керосиновые лампы и незадекларированная пятилитровая бутыль самогона.
Потом семье наскучило наблюдать, как самогон уничтожается в одно небритое лицо, и поступило предложение выйти на поверхность, поглядеть, кто там уцелел. Опять же, биотуалет не резиновый. Выяснилось, что люк не открывается — то ли примёрз из-за конденсата, то ли замок заклинило. Мужик, судорожно допивая самогон, высказал предположение, что их уже затопило. Или засыпало вулканическим пеплом. А может, даже радиоактивным. Разгорелась жаркая полемика. Прибывших на подмогу полицейских первым делом спросили, уцелел ли город и можно ли выходить без противогазов. Те обнадёжили — мол, всё нормально, только вашим отсутствием порядок и держится. А насчёт противогазов... Выходить-то можно, но вот внутрь за вашим супругом мы без них не полезем. Когда увидели, в каком состоянии выглянул глава семейства — перекрестились даже атеисты с пофигистами, и вызвали на себя спецбригаду.
Потом снова вызывала полиция, к себе в участок, где за решёткой бесновался товарищ весь в наколках, но без имени: мол, какие имена, люди, мы ведь уже на том свете! Расспросив безымянного подробно, осмотрев повнимательнее и обнаружив у него заначку со «скоростью», Денис Анатольевич пристыдил симулянта и оставил его на попечение приободрившихся сотрудников.
Последним, уже под утро, навестили одного из наших пациентов. Тот так сильно переживал о судьбах человечества, что залпом проглотил горсть антидепрессантов. И УВИДЕЛ, как рушатся дома, как падают с неба огненные метеориты и лавовые бомбы, как садится посреди двора инопланетный корабль и как сходит по трапу десант майя с настенными календариками в одной руке и ножами для жертвоприношений — в другой.
Спецбригаду он первым делом спросил, не индейцы ли они. Отрицательный ответ его не успокоил, и он продолжал пытать их на предмет причастности к катастрофе. Денис Анатольевич успокоил:
-- Чего ты шебутишься? Всадники мы. Четвёртого внизу оставили, коней сторожит. Вот сейчас тебя доставим куда положено — и дальше по делам поедем.
|
|
|
|
| Вы должны быть авторизованы для того, чтобы писать комментарии |
|
|
